Наши души родились когда-то
Крошками-звездами,
Выходили на небо с закатом,
За руку с взрослыми,
И смотрели на мир с интересом –
Что за диковина:
Спать туманы ложатся за лесом
В чудо-хоромину,
Облаками увенчаны горы
Будто короною,
И о чем-то без умолку спорят
Волны с драконами,
И росинки сверкают алмазом
В платье рябиновом,
И еще море всякого, сразу
Непостижимого.
И, стремясь разгадать тайны света,
Им незнакомого,
Эти звезды покинули небо
Черное, сонное,
И спустились на землю как души,
Сотканы пламенем.
Только кто-то их планы нарушил,
В лампы стеклянные
Изловил, чтобы после из глины,
Боли и голода
Сделав плоть, заключить пилигримов
В серую холодность…
Я на небо гляжу и сомненье
Душу тревожит мне:
Было ль только мечтою-виденьем
Дивное прошлое,
Или правда исчезнут со смертью
Жизни оковы и
Воссияем в ночной круговерти
Звездами снова мы.
(c)
Крошками-звездами,
Выходили на небо с закатом,
За руку с взрослыми,
И смотрели на мир с интересом –
Что за диковина:
Спать туманы ложатся за лесом
В чудо-хоромину,
Облаками увенчаны горы
Будто короною,
И о чем-то без умолку спорят
Волны с драконами,
И росинки сверкают алмазом
В платье рябиновом,
И еще море всякого, сразу
Непостижимого.
И, стремясь разгадать тайны света,
Им незнакомого,
Эти звезды покинули небо
Черное, сонное,
И спустились на землю как души,
Сотканы пламенем.
Только кто-то их планы нарушил,
В лампы стеклянные
Изловил, чтобы после из глины,
Боли и голода
Сделав плоть, заключить пилигримов
В серую холодность…
Я на небо гляжу и сомненье
Душу тревожит мне:
Было ль только мечтою-виденьем
Дивное прошлое,
Или правда исчезнут со смертью
Жизни оковы и
Воссияем в ночной круговерти
Звездами снова мы.
(c)